Не должен священник служить литургию без теплой воды, за исключением важного случая, когда совершенно невозможно достать таковой.1)
Употребление теплой (горячей) воды (ζέοντος ύδατος, θερμού) при св. литургии ведет свое начало от самых древних времен церкви и имеет свое таинственное значение. Значение это указано Вальсамоном в его толковании 32-го трулльского правила. Латиняне и армяне доказывали, что теплую воду не нужно вливать в св. чашу, ибо этого не требуется ни евангелием, ни каноническими предписаниями церкви. Вальсамон отвечает: «присоединяемая теплота не изменяет соединения (ενωσιν) воды и вина во святой чаше и не есть что-либо отличное от воды; а вливается для большего удостоверения в том, что истекшее из святого ребра Господа нашего Иисуса Христа, т.е. кровь и вода, есть животворящее, а не мертвое; потому что из этого в сущности и открывается величие этого чуда, ибо тогда как из мертвого тела, обыкновенно, не истекает теплая кровь, из тела Господня и после смерти истекла теплая кровь и вода, как животворящее из животворящего тела»2). Это же самое Вальсамон повторяет и в своем 19-м каноническом ответе, присовокупляя: «Кто этого не делает, а употребляет вместе с вином холодную воду, при совершении св. таинства, тот не прославляет, как следует, величия чуда: этим он показывает, что не верит, что и после спасительной смерти Господа, в Его теле осталось божество, но что оно удалилось от Него, что тело Его, следовательно, одинаково с нашим телом, а это значит допускать великую ересь… Кто, следовательно, не освящает божественной чаши вместе с горячей водой (μή δια ζέοντος ύδατος τελειουντες το θείον ποτήριον), таковые должны быть исключены, как еретичествующие, из удела православных (ώς αίρεσιώται, της μερίδος των ορθοδόξων έκκηρυχθήσονται)»3).
Например, там нет сосуда, чтобы нагревать в нем воду, или из-за другого затруднительного обстоятельства.