Содержание

Правило 73 Василия Великого

Отрекшийся от Христа и соделавшийся преступником против таинства спасения, все время жизни своея должен быти в числе плачущих, и обязан исповедатися: а при конце жизни удостоится причастия святынь, по вере в Божие человеколюбие.1)

Cвященноисповедник Никодим (Милаш)

(Ап. 62; I Всел. 10; Анкир. 1, 2, 3, 12; Петра Алекс. 8, 10, 14)

Относительно отступников правила Анкирского собора и Петра александрийского не так строги, как настоящее правило святого Василия, предписывающее, чтобы отступник от Христа всю жизнь оставался на первой ступени покаяния, следовательно, всегда должен стоять во время службы церковной вне врат церковных и с плачем просить верных молиться за него Богу и только пред смертью может быть удостоен Святого Причастия по вере, что Бог простит ему грехи. Строгость эта, иначе говоря, большее снисхождение Анкирского собора и Петра Александрийского к отступникам, объясняется обстоятельствами времени, а именно, что во времена Василия Великого, христианская вера уже утвердилась в мире, так что, следовательно, отступники могли быть строже судимы, чем в начале IV века, когда церковь была еще гонима, и многие силою принуждаемы были быть отступниками.

Преподобный Никодим Святогорец (Калливурцзис)

Настоящее правило на любого, без уточнений, христианина, который отрекся от Христа (имеется в виду добровольно), налагает наказание на время всей его жизни, запрещая ему входить в церковь и повелевая плакать вне дверей церкви и только в конце жизни причащаться Божественных Таин2).

Смотри также I Всел. 11.

Зонара

Святый повелевает, чтобы без ограничения все, отрекшиеся от христианства, были вне общения во всю жизнь и находились в числе плачущих. А священномученик Петр, архиепископ александрийский, делает в своих правилах много разграничений между отрекшимися от веры и определяет для них различные сроки епитимий; на всю же жизнь не отлучает от общения никого. Точно также и Анкирский собор, будучи древнее священномученика святаго Петра, делает много различий между принесшими жертву идолам, и определяет разные для разных лиц сроки епитимий, но до смерти не определил отлучать от общения никого. Но кто-нибудь скажет, что отцы положили епитимии соответственно своему времени; ибо одни были во времена сильных гонений, когда еще и вера не была утверждена, и поэтому относились умереннее к тем, которые падали, снисходя по причине нужды гонений; а Василий Великий, так как он жил в такое время, когда вера распространялась и сделалась тверже, а язычество пришло в крайне стесненное положение, строже относился к тем, кои отреклись от веры, так как они падали добровольно и без насилия, и поэтому определил, чтобы они оставались вне общения на всю жизнь.

Синопсис

Отрекшийся от Христа должен каяться во всю жизнь.

Аристин

Кто отрекся от Христа, должен быть в числе плачущих во все время своей жизни; а при исходе жизни должен удостоится причащения.

Вальсамон

Правило ясно: оно определяет, что отрекшиеся Господа нашего Исуса Христа и не принявшие таинства Его домостроительства во плоти, должны плакать и исповедоваться во все время своей жизни, и только при последнем издыхании удостоится причащения Таин. Но так как Анкирский собор и святый священномученик Петр никого из таковых не подвергают крайней епитимии отлучения от общения и как будто противоречат настоящему правилу, то скажи, что святые полагали епитимии соответственные своим временам; ибо одни были во время сильных гонений, когда и вера не была утверждена, и поэтому умереннее относились к тем, которые падали, снисходя по причине нужды гонений. А Василий Великий, так как он жил в такое время, когда вера распространилась и сделалась тверже, строже относился к отрекающимся от веры. Или скажи, что отцы сделали постановление о тех, которые отреклись от Христа по принуждению мучителей, и поэтому облегчают епитимию; а настоящее правило постановляет от отрекшихся от Христа добровольно и без какой-либо нужды, и поэтому подвергает их тягчайшему наказанию. А что они должны быть в числе плачущих и исповедоваться всю свою жизнь, этого, говорят некоторые, не должно понимать так, что они должны и стоять на месте плачущих; ибо это, говорят, было бы противно сострадательности святаго и Божию человеколюбию, побеждающему всякий грех; почему и требуют, чтобы они плакали и исповедовали грех чрез всю свою жизнь; а места епитимий проходили по правилам анкирского собора, но причащения Таин не удостаивались, разве только при последнем издыхании. К этому мнению присоединяюсь и сам я, потому что оно более человеколюбиво, и потому что из выражений святаго не видно, чтобы согрешивший таким образом должен был стоять на месте плачущих.

Славянская кормчая

Христов отметник во всем житии своем да кается.

Толкование

Иже от Христа отвержется, во все время живота своего должен есть плакатися: на исходе же жития сподобится святаго причащения.

1)
Тот, кто отрекся от Христа и преступил таинство спасения, во все время своей жизни должен плакать и обязан каяться; а во время исхода из этой жизни удостаивается святынь по вере в Божие человеколюбие.
2)
Почему другие отцы, жившие прежде Василия, никого из христоотступников не оставили без причастия на всю его жизнь, а Василий в настоящем правиле делает это? И если сказать в общем, почему они определили для согрешающих более мягкие епитимии, а этот святой, как и его брат Григорий Нисский, – более тяжелые? Разрешая это недоумение, Зонара говорит, что каждый из отцов определял епитимии в соответствии с обстоятельствами своего времени. Отцы, жившие во времена гонений, например Петр Александрийский и отцы Анкирского собора, из-за неизбежности гонений назначали отрекшимся от Христа епитимии более снисходительные, потому что вера была еще не утверждена. А Василий, живший во времена распространения веры, когда язычество было при последнем издыхании, а вера тверже и Церковь крепче и когда отрекавшиеся от Христа отрекались от Него без насилия и добровольно, по этим причинам и излагает это более суровое правило. А о том, что из-за большей крепости Церкви следует назначать согрешившим более строгие епитимии, свидетельствует 18-е правило того же Василия.