О именовавших некогда самих себе чистыми, но присоединяющихся к кафолической и апостольской церкви, благоугодно святому и великому собору, да, по возложении на них рук, пребывают они в клире. Прежде же всего надлежит им письменно исповедати, яко прилепятся и последовати будут определениям кафолическия и апостольския церкви, то есть, будут в общении церковном и с двоеженцами, и с падшими во время гонения, для которых и время покаяния уставлено, и срок прощения назначен. Надобно, чтобы они во всем последовали определениям кафолическия церкви. И так где, или в селах, или во градах, все, обретающиеся в клире, окажутся рукоположенными из них одних: да будут в том же чине. Если же там, где есть епископ кафолическия церкви, некоторые из них приступят к церкви: явно есть, яко епископ православныя церкви будет имети епископское достоинство; а именующийся епископом у так называемых чистых, пресвитерскую честь имети будет; разве заблагорассудит местный епископ, чтобы и тот участвовал в чести имени епископа. Если же то ему не угодно будет: то для видимаго сопричисления таковаго к клиру, изобретет для него место или хорепископа, или пресвитера: да не будет двух епископов во граде.¹⁾

Это правило устанавливает порядок принятия и причисления к клиру духовенства из числа последователей новацианского раскола, который возникает в III в. в связи с гонениями при императоре Декии (249–251). Новациан, римский пресвитер, обвинил папу Корнилия в попустительстве падшим (lapsi), то есть не устоявшим во время гонений. Держась сугубого ригоризма, Новациан полагал, что следует отказывать в возвращении в христианскую общину кающимся из числа падших даже по прохождении ими времени покаяния. Он порвал с Церковью и обманным образом был посвящен во епископа²⁾. Новацианство привлекало к себе сторонников отовсюду, в первую очередь защитников ригоризма, которые в ту пору были чрезвычайно многочисленны, в особенности на Востоке. По свидетельству Евсевия, епископ Антиохийский Фабий сам склонялся к этому расколу³⁾. Новацианство было еще сильно в IV в. Текст Никейского правила предполагает наличие в некоторых областях городов и сел, где все духовенство было исключительно из числа сторонников схизмы. Св. Григорий Назианзин, св. Амвросий, епископ Барселонский Пакиан решительно выступают против учения схизматиков⁴⁾. По всей видимости, новациане существовали еще в VII в., поскольку мелкитский патриарх Александрийский Евлогий (580–607) счел нужным составить труд, направленный против них⁵⁾. С этого времени следы их совершенно теряются.

Что касается догматов веры, в особенности же тринитарного богословия, новациане ни в чем не отступают от православного учения; именно поэтому на них обрушивается враждебность ариан. Их расхождения с Церковью касались исключительно дисциплинарных вопросов: первый из них, который вначале был и единственным, касался принятия в общение падших. Новациане были против их принятия даже на смертном одре. Позднее, вероятно под влиянием монтанистов, они стали решительно осуждать также второй брак, тогда как Церковь, хотя и высказывая по отношению к нему определенное неодобрение, отмеченное как в каноническом праве, так и в богослужебном Предании, тем не менее допускает его, следуя в этом, впрочем, учению Священного Писания (ср.: 1Кор. 8, 8–9 и 39–40; 1Тим. 5:14)⁶⁾. Отцы Никейского Собора полагали, что раскол в будущем сойдет на нет, хотя бы частично, и для облегчения этого процесса новацианским клирикам были предложены почетные условия их принятия в Церковь, без нарушения, однако, законных прав кафолической иерархии. Известно, что некий новацианский епископ по имени Акесий был приглашен в Никею императором Константином в надежде, что его удастся переубедить. Акесий заявил, что ему не составляет никакого труда принять Символ веры, установленный Собором, а также решение относительно Пасхи. Он подчеркнул, что расхождения носят дисциплинарный характер⁷⁾. Именно потому, что расхождений в учении о Троице не было, Собор и не постановил принятия схизматиков через перекрещивание, как то было сделано в отношении павлиан⁸⁾. Целью данного правила было установить порядок принятия в Церковь новацианских клириков, а не решение более общей проблемы примирения с Церковью членов этой группы. Согласно 7 правилу Лаодикийского Собора, они принимались через миропомазание⁹⁾. Это решение подтверждается в канонических документах последующего времени, связанных с вопросом о принятии отпадших членов Церкви¹⁰⁾.

Что же касается греческого текста правила, сколько-нибудь значительные расхождения между редакциями отсутствуют. Упомянуть можно разве что об уточнении κοινή [совокупно], которое, хотя и отсутствует во многих древних рукописях, должно все же считаться частью первоначального текста¹¹⁾. С другой стороны, предпочтительнее связать наречие ποτέ с последующей, а не с предыдущей фразой и переводить соответственно: «О именовавших самих себя чистыми, если когда-либо они пожелают присоединиться совокупно к Кафолической и Апостольской Церкви…», а не: «О именовавших некогда самих себя чистыми, но присоединяющихся к Кафолической и Апостольской Церкви…». Кроме того, именно первый вариант перевода засвидетельствован в древних латинских версиях, где это наречие было принято во внимание¹²⁾.

Единственная подлинная трудность, возникающая в связи с этим каноном, связана со значением слова χειροθετουμένους (букв.: «приняв возложение рук»). Каков был смысл этого действия, предписанного отцами Никейского Собора в отношении принимаемых в общение клириков-новациан? На первом заседании VII Вселенского Собора патриарх Тарасий в связи с проблемой принятия раскаявшихся епископов-иконоборцев сослался на это правило, утверждая, что возложение рук не означает повторной хиротонии, а представляет собой благословение и примирение с Церковью¹³⁾. В «Синопсисе» в сокращенной редакции правила стоит οί ευρισκόμενοι κεχειροτονημένοι¹⁴⁾, что в данном случае означает просто-напросто «получившие рукоположение» (в новацианской группе). Именно на таком толковании сходятся Зонара и Вальсамон¹⁵⁾. В чисто грамматическом отношении такое толкование принять трудно, так как, если бы смысл действительно был таков, здесь можно было ожидать аориста или перфекта. Что же касается толкования патриарха Тарасия, теоретически оно представляется возможным, но, тем не менее, такое понимание сопряжено со значительными трудностями¹⁶⁾.

На запрос Афингия по вопросу о принятии в Церковь клириков-новациан архиепископ Александрийский Феофил (385–412) отвечал, ссылаясь именно на упомянутое правило Никейского Собора, что они должны получить повторную хиротонию¹⁷⁾. В данном случае Феофил выражал не свое личное мнение, а свидетельствовал о существовавшей практике. Значительная близость во времени κ Никейскому Собору придает исключительное значение именно этому свидетельству. Интересно также сопоставить решение, относящееся к новацианам, и решение того же Собора относительно последователей Мелетия ввиду значительного сходства между обеими раскольническими группами: условия принятия в Кафолическую Церковь клириков-мелетиан, очевидно, показывают большое сходство с условиями принятия клириков-новациан¹⁸⁾. В частности, было определено, что поставленные Мелетием клирики должны были причисляться к православному духовенству, «будучи утверждены более освященным возложением рук» (μυστικωτέρα χειροτονία βεβαιωθέντας)¹⁹⁾. Если вспомнить, что Церковь всегда осуждала какое бы то ни было повторение подлинной хиротонии²⁰⁾, представляется, что здесь имеется в виду истинное рукоположение, а не какой-либо обряд-дополнение, знаменующий допущение к совершению священнослужения. То, что термин χειροθετουμένους в отношении принимаемых в клир представителей новацианского духовенства означает «после рукоположения», подтверждается тем обстоятельством, что в других местах отцы Никейского Собора пользуются глаголом χειροθετειν в качестве синонима глагола χειροτονειν²¹⁾. Добавим, что во многих древних латинских переводах χειροθετουμένους передано таким образом, что не остается сомнений – речь идет о рукоположении²²⁾. Нет ничего удивительного в отказе признать поставления, совершенные в новацианском расколе. Это вполне соответствует общему направлению данной эпохи, когда Церковь в общем считала недействительным всякое рукоположение, совершаемое с нарушением канонических норм. Несколько позднее на Западе под влиянием богословия блж. Августина возникает новая концепция, однако пройдет немало времени, прежде чем она действительно утвердится²³⁾. Православный Восток, хотя и отступая временами от абсолютной строгости в этом отношении, всегда рассматривал случаи признания неправильных рукоположений как относящиеся к области икономии²⁴⁾. Кроме этой принципиальной позиции, следует указать еще одно обстоятельство: новацианская иерархия с самого начала имела значительный изъян: архиерейская хиротония Новациана была получена обманным образом. По этому поводу папа Корнилий в послании Фабию Антиохийскому говорит о «ложном и тщетном возложении рук»²⁵⁾.

Отцы Никейского Собора, постановив, что новацианские клирики должны предварительно отказаться от своих заблуждений, а затем принять возложение рук, которое, как мы указывали, имеет значение Таинства, уточняют далее образ их принятия в число православного клира. Основная трудность возникала в отношении бывших епископов раскола в тех местах, где имелся уже один епископ, поставленный Церковью. Действительно, там, где епископа вовсе не было, вопрос решался просто. Правило предоставляет православному епископу целый ряд возможностей. Он может принять новацианского епископа в число пресвитеров²⁶⁾, либо принять его в епископском достоинстве, но без полномочий юрисдикции²⁷⁾, либо, наконец, принять его в качестве хорепископа, то есть как викария для сельской местности, в административном отношении зависимой от города²⁸⁾. Отцы Никейского Собора стремились в любом случае избежать такого положения, когда в одном городе было бы два епископа, управляющих христианской общиной (ιμη εν τη πόλει δύο επίσκοποι ώσιν). Тем самым они не стремились ввести новый принцип, а только напомнили о традиционной дисциплине. Св. Киприан считал такой принцип самоочевидной истиной²⁹⁾. Со своей стороны папа Корнилий заявил как раз по поводу Новациана: «Разве этот ревностный поборник Евангелия не знает, что в Кафолической Церкви надлежит быть одному епископу?»³⁰⁾. Тем не менее такое напоминание традиционной дисциплины Никейским Собором должно было повысить значимость упомянутой нормы ввиду исключительного авторитета, какой приобрели в Церкви решения этого Собора. Когда император Констанций в 357 г. предложил римским христианам разделить обязанности епископа между Либерием и Феликсом, он получил следующий ответ: «Един Бог, един Христос, един епископ!»³¹⁾. Этот ответ показывал со всей ясностью, что принцип этот обосновывался не только соображениями практического порядка, но имел и собственно богословское значение. Блж. Августин испытывал даже сомнения в связи с тем, допустимо ли, согласно никейскому правилу, избрание епископа-коадъютора³²⁾. Однако такая щепетильность сознания была явно излишней, так как единственное, что требуется согласно этому правилу и церковному законодательству в целом – это наличие только одного правящего епископа. Следовательно, наличие викарных епископов нельзя считать несовместимым с данным правилом; кроме того, уже в то время были хорепископы, которые, несомненно, получали архиерейскую хиротонию³³⁾.

Хотя принцип территориальности, как таковой, является неотъемлемой частью православной экклезиологии, образ его выражения в правиле тем не менее носит на себе отпечаток политических и культурных условий того времени: империя представляла собой федерацию городов, которым подчинялись прилежащие к ним сельские области³⁴⁾. Вначале епископы ставились как в главных городах, так и в меньших поселениях, о чем свидетельствует «Послание к коринфянам» св. Климента Римского³⁵⁾. Однако по мере того, как все усиливалась тенденция следовать в церковном устроении территориальному делению империи, христианские общины в сельской местности подпали в сферу действия епископов ближайших городов, а сельские епископы были подчинены этим последним. Как совершенно верно замечает П. Нотен, само употребление термина «хорепископ» является наилучшим доказательством того, что к этому времени «сельский епископ» означало уже не то же, что «просто епископ»³⁶⁾. Хотя трудно проследить развитие этого процесса в хронологическом отношении, обычно считается, что он завершился к середине III в.

В связи с этим выходом городов на первый план следует отметить, что отцы Никейского Собора выражали принцип единства юрисдикции, говоря о том, что «в городе» должен быть лишь один епископ. В древних канонических документах отсутствует термин, который обозначал бы территорию, находящуюся под властью каждого епископа; в таких случаях обычно прибегали к перифразе «община (городская) и места (сельские), к ней принадлежащие»³⁷⁾. Такое устройство, полностью соответствующее административным условиям Римской империи, очевидно, не всегда могло переноситься в другие места. Так, например, в древней Ирландии, где отсутствовали городские центры и гражданские области с четко определенными пределами, епископ являлся скорее духовным пастырем племени, чем духовным руководителем определенной территории³⁸⁾. Равным образом можно указать и на средневековую Сербию: из-за того что в ней было мало городов, первые епископы находились почти все по монастырям³⁹⁾.

Территориальный принцип изначально присущ православной экклезиологии, и он действительно соблюдается в географических пределах различных патриархатов и автокефальных Церквей. Напротив, за этими пределами в наше время наблюдается отступление от этого принципа. Следует признать, что это составляет значительное нарушение канонической акривии. Совершенно очевидно, что со временем существующие аномалии должны быть устранены. Ввиду сложности конкретных проблем такая перемена не может произойти сразу и повсюду одновременно. Необходимо достижение в этом вопросе взаимопонимания между соответствующими Церквами. В то же время нужно, чтобы православное духовенство и миряне различных юрисдикции в одной и той же местности все больше осознавали канонические следствия своей принадлежности к единой Церкви⁴⁰⁾.

(Ап. 68; II Всел. 7; Трул. 95; VII Всел. 14; Анкир. 13; Неокес. 14; Антиох. 8, 10; Сердик. 6; Карф. 47, 57, 66, 69, 99; Василия Вел. 1, 47, 89; Феофила Алекс. 12)

Кафарами (καθαροί, чистые) или новатианами назывались последователи Новата, пресвитера карфагенской церкви, и Новатиана, пресвитера римской церкви III века. В чем состояли их заблуждения, говорит само правило, а именно: проникнутые духом чрезмерной строгости, они отрицали навсегда право вступления в церковь тем, которые отпадали во время гонения от христианской веры, сколько бы таковые после ни каялись; во вторых, они считали тяжким и непростительным грехом второй брак, вследствие чего, женившимся, после смерти первой жены, во второй раз, навсегда отказывали в св. причащении, как недостойным. Что именно в этом и состояло заблуждение новатиан, свидетельствуют между прочим Епифаний и Августин. Новатиане сами называли себя чистыми, а так звали их и православные, иронизируя (κατ᾿ είρωνείαν), как говорит в толковании этого правила Вальсамон. На основании всего сказанного относительно заблуждений новатиан, видно, что они не были еретиками, так как не погрешали в догматах православной веры, но погрешали исключительно против закона о любви к ближним и были, следовательно, только раскольниками⁴¹⁾. Таковыми считал новатиан и Никейский Собор, точно так же, как их причислил к раскольникам и Василий Великий в своем 1-м правиле. Данным правилом Никейский Собор определяет прежде всего, как должны приниматься в православную церковь новатианские духовные лица, обратившиеся из раскола. Для этого правилом предписывается та же норма, о какой мы уже упоминали в толкованиях 47-го и 68-го Ап. правил, и к какой уже прибегали Никейские отцы по отношению к Мелетию Никопольскому, о чем нами было сказано в толковании 4-го правила этого собора; той же нормой руководствовались и Карфагенские отцы по отношению к донатистам (Карф. прав. 47, 57, 66, 69, 99).

Относительно принятия в клир новатианских духовных лиц правило особо предписывает, прежде всего, возложить на них руки (ώστε χειροθετουμένους, ut impositis eis manibus, по возложении на них рук). Аристин в своем толковании этого правила говорит, что это означает помазать их святым миром (τψ άγίω μύρψ χρισθήσονται).

Нам кажется, что относительно смысла этих слов нужно держаться того толкования, какое было высказано в ближайшее к этому собору время, а именно на VII Вселенском Соборе. На первом заседании этого собора был поднят вопрос о принятии некоторых епископов, которые были прежде иконоборцами, но впоследствии, раскаявшись, ходатайствовали о принятии их в православную церковь. По поводу этого были пересмотрены разные правила и, между прочим, было прочитано и данное Никейское правило, причем, когда некоторые из присутствовавших на соборе спросили, как должно понимать слова ώστε χειροθετουμένους, председатель собора, константинопольский патриарх Тарасий, отвечал, что эти слова означают только благословение (εύλογία), а не рукоположение (χειροτονία). Принимая во внимание толкование Тарасия, смысл этих слов в данном Никейском правиле тот, что при переходе новатианских духовных лиц из раскола в церковь, подлежащий православный епископ или пресвитер должен возложить на их голову руки, как это бывает при таинстве покаяния, и прочитать в это время над ними определенную молитву, примиряющую их с церковью (примирительная молитва). Но этот обряд может совершиться только тогда, когда они, как говорит правило, письменно (έγγράφως, in scriptis) признают, что будут во всем строго придерживаться учения православной церкви и, следовательно, отрекаются от всех своих прежних заблуждений.

По отношению к новатианским духовным лицам, перешедшим в православную церковь, правило предписывает следующее:

а) новатианские епископы и священники в тех местах, где нет священников и епископов православных, могут оставаться в сущем сане и свободно пользоваться той иерархической властью, которая связана с их саном, но, конечно, в том случае, если и все остальные низшие клирики и миряне перешли в православную церковь;

б) если в каком-либо месте будет и православный епископ и епископ, обращенный из новатианства, то первый удерживает свое достоинство, а новатианский епископ должен пользоваться только пресвитерскою честью, кроме тех случаев, когда православный епископ найдет уместным оставить таковому честь его епископского титула; но без права иерархической власти;

в) если православный епископ не желает сохранить за новатианским епископом титула епископа, то он должен предоставить ему место хорепископа⁴²⁾ или пресвитера, во-первых, для того, чтобы отрекшийся от раскола новатианский епископ мог фактически принадлежать к православному клиру и, во-вторых, чтобы в одном городе не было двух епископов.

Особенно важно в этом правиле последнее предписание, а именно, чтобы в одном городе не было двух епископов (ίνα μή έν τη πόλει δύο έπίσκοποι ώσιν, ne in civitate duo sint episcopi). Такое предписание основывается на том значении епископа для своей церкви, о котором мы говорили в толковании нескольких Ап. правил. Римский епископ Корнилий (251—253), по поводу того же новатианского раскола, когда пресвитер Новатиан (к которому в Риме присоединился и карфагенский пресвитер Новат) был поставлен раскольниками епископом, писал Киприану: Nec enim ignoramus unum Deum esse, unum Christum esse Dominum, quem confessi sumus, unum Spiritum sanctum, unum episcopum in catholica ecclesia esse debere. Узнав о совершенной в Риме незаконной хиротонии над Новатианом, карфагенский епископ Киприан резко осуждает в одном из своих посланий такое деяние и приводит общий закон церкви: «когда в каком-либо месте поставлен епископ и поставление его признано всеми остальными епископами и народом, то ни под каким видом не должно поставлять другого епископа на то же место». Весьма легко может быть, что этот случай с Новатианом в Риме дал повод Никейским отцам при издании правила о новатианах (кафарах) напомнить, между прочим, и об этом основном законе, предписывающем, что в одном месте (а по нашей теперешней канонической терминологии — в одной епархии) может быть только один епископ с настоящей, правильной епископской юрисдикцией, а отнюдь не два.

(Ап. 46, 47, 68; II Всел. 7; VI Всел. 95; Лаод. 7, 8; Карф. 66; Василия Вел. 1, 47; Феофила Алекс. 12; VII Всел. 14; Анкир. 13; Неокесар. 14; Антиох. 8, 10; Сардик. 6; Лаод. 57; Василия Вел. 89)

Чистыми называются новациане⁴³⁾. Новат был пресвитером Римской Церкви⁴⁴⁾. Он не принимал отрекшихся во время гонения, но покаявшихся, а также не вступал в общение с второбрачными и говорил, что согрешивший после крещения более не может быть помилован, – согласно Епифанию (гл. о ереси 59) и Августину (разд. о ереси 38). Таким образом, хотя он и не погрешал в догматах веры и был не еретиком, а только раскольником, согласно 1-му правилу Василия Вел., однако за свое братоненавидение, а также за немилостивый и высокомерный нрав он, согласно Евсевию, был анафематствован Собором, состоявшимся в Риме при папе Корнилии, а также Соборами, бывшими против него в Карфагене при Киприане, в Антиохии и Италии. От Новата получили свое наименование и последователи его злославия – новациане.

Принимая все это во внимание, настоящее правило говорит, что если таковые новациане присоединятся к Кафолической Церкви, представляется необходимым возлагать на них руки⁴⁵⁾ и так принимать; и пусть они остаются в клире – разумеется, те, которые и в расколе суть клирики (так и правило Карф. 66 повелевает принимать донатистов через возложение рук). Но сверх того им подобает письменно исповедать, что они обязуются хранить все догматы Кафолической Церкви, будут принимать второбрачных и по принуждению отрекшихся от Христа и оказывать им снисхождение ввиду назначенного им срока покаянного правила для отрекшихся. И уже тогда, где бы они ни находились, в городах или селах, пусть остаются в клире и в том сане, в который каждый рукоположен, т. е. епископ пусть остается епископом, пресвитер – пресвитером и диакон – диаконом.

Епископ, однако, пусть остается таковым там, где нет православного епископа Кафолической Церкви. Но если в той же Церкви есть и православный епископ, пусть он и обладает достоинством, полнотой действия и именем епископа, а прежний новацианский епископ да обладает только пресвитерской честью. Исключение составляет лишь случай, если православный епископ пожелает, чтобы тот обладал честью и одним только именем епископа⁴⁶⁾. Но тогда последний не должен совершать какое-либо священнодействие как епископ, чтобы это не повлекло за собой неуместное последствие, а именно чтобы не было двух епископов в одном и том же городе (о чем см. в Ап. 35 и Двукр. 16)⁴⁷⁾. А если православный епископ не желает и этого, то должен позволить бывшему новацианскому епископу занимать место хорепископа⁴⁸⁾ или пресвитера, чтобы и тот был сопричислен к священнослужителям и клирикам и чтобы не оказался совсем исключенным из клира.

Чистыми называются наватиане; а Нават был пресвитер римской церкви, который не принимал кающихся из падших во время гонения и не вступал в общение с двубрачными. Посему, хотя погрешал не в отношении к вере, но за немилосердие и братоненавидение собором, бывшим в Риме при Корнилии, папе римском, в царствование Декия, он был отлучен и предан анафеме, как повествует Евсевий Памфил. Итак, сие правило определяет, чтобы приверженцы его ереси, когда обращаются к церкви, были приемлемы с письменным исповеданием, что будут соблюдать догматы кафолической церкви и будут принимать отвергшихся Христа по необходимости, и будут устроять их по временам определенным для покаяния падших (ибо такое значение имеют слова: «для которых и время покаяния установлено, и срок прощения назначен»), и что будут в общении с двубрачными. Если они рукоположены в епископов, или пресвитеров, или диаконов; то присоединяемые из них к церкви остаются в клире, в своих степенях, если в церквах, в которых рукоположены они, нет других. Как они погрешали не уклонением от веры, а братоненавидением и недопущением покаяния для падших и обращающихся; то поэтому собор принял и рукоположение их, и определил, чтобы они оставались в их степенях, если не будет епископа в кафолической церкви того города. А если они находятся в такой церкви, где есть епископ, или пресвитер; то сей епископ должен иметь достоинство и имя епископства, а наименованный епископом у Чистых должен иметь честь или пресвитера, или даже хорепископа, дабы он числился вместе в списке клира и не был исключен из него, разве только епископ кафолической церкви, по снисхождению, захочет, чтобы он имел имя и честь епископа; но и при сем он не должен действовать, как епископ, дабы в одном и том же городе не было двух епископов.

Так называемые Чистые, присоединяющиеся (к церкви), прежде должны исповедать, что они будут повиноваться установлениям церкви, и будут иметь общение с двубрачными, и будут иметь снисхождение к падшим. И таким образом оказавшиеся рукоположенными должны оставаться в своем чине, то есть, истинный (то есть православный) епископ должен быть епископом, а епископ у Чистых должен быть или хорепископом, или пусть пользуется честию — или пресвитера или епископа, ибо в одной церкви не должны быть два епископа. Из приходящих к святой, Божией, соборной и Апостольской церкви, одни крещаются, другие помазуются миром, а иные только предают анафеме свою и всякую другую ересь. Обольщенные Наватом и названные им Чистыми, как не принимающие покаяния согрешивших и запрещающие второй брак, если придут к церкви и исповедают, что будут принимать и двубрачных, и оказывать снисхождение согрешившим, но покаявшимся, и вообще следовать всем церковным догматам и предадут анафеме свою ересь и другие, — должны быть приемлемы и помазуемы одним святым миром. И если некоторые из них суть или епископы, или хорепископы, опять остаются в том же достоинстве, если где в том же городе нет другого епископа кафолической церкви, рукоположенного прежде обращения их. Ибо преимущественную честь должен иметь сей изначала правильный епископ, и он один должен занимать епископский престол; потому что не должно быть двум епископам в одном городе; а именуемый епископом у Чистых должен иметь честь пресвитерскую, или, если угодно епископу, пусть будет иметь и имя епископа, но не должен действовать ни одним епископским правом.

Этот Нават был пресвитер римской церкви, как повествует Евсевий Памфил. Когда было гонение и многие пали по страху смерти, но потом покаялись, он, надмеваемый демоном, не хотел принимать их, и не имел общения с двубрачными, ревнуя будто бы о целомудрии. Те, которые мыслили согласно с ним, называются наватианами, и в насмешку Чистыми. На соборе, бывшем в Риме при Корнилии, папе римской церкви, в царствование Декия, Нават предан был анафеме, а также и держащиеся его ереси. Посему правило говорит, что если кто из них с чистым раскаянием оставит прежнее зло, и обяжется сохранять догматы кафолической церкви, тот должен быть принят. И если это — клирики, то они должны непременно сохранить свои степени, ибо погрешают не в отношении к вере, а осуждаются за братоненавидение. Если они имеют епископское достоинство, а в той стране, в которой они были отлучены, находятся другие (православные) епископы, они не должны действовать ничего епископского, но на попечении епископа (православного) будет лежать, иметь ли им одно имя епископа, или называться другим именем; а когда нет местных епископов, они должны исправлять и епископские дела. Выражение: «для которых и время покаяния установлено и срок прощения назначен», употреблено о падших во время гонения и о двубрачных. И клирики, после принятия в церковь, могут быть сопричислены к клиру, к которому были прежде рукоположены, но только тогда, когда на место их не определены другие клирики; а если где имеются таковые, то с ними должно поступить так же, как написано выше о епископах. — Может быть, кто спросит: если некоторые из них пожелают быть возведенными на высшую степень, будет ли этому препятствовать настоящее правило, которое в начале говорит: «благоугодно святому собору, да по возложении на них рук пребывают они в клире», или беспрепятственно могут получить высшие степени? Решение. В 80-м Апостольском правиле и во 2-м правиле настоящего собора постановлено, что и совсем неверные получают степени священства. Итак, почему же не могут получать высших степеней наватиане, именуемые и Чистыми, в отношении к вере, как сказано, не имеющие заблуждений, а осуждаемые за несострадательность? А чтобы пребывали в клире, мне думается, это определено в особенности об них. Ибо, вероятно, некоторые говорили, что принять их должно, но только быть им в качестве простых мирян и не действовать правами, принадлежащими их прежним степеням. Это собором не принято, а положено восстановлять их в их степенях. С именем восстановления соединяется и правило возведения на высшие степени.

Еретицы глаголемии чисти, приходящие к соборной церкви, первое да исповедят, яко повинуются церковным законом, и приобщаются с двоеженцы, и простят согрешающих. И аще убо будет в коем граде истинныи епископ града того, будет же и от сих, глаголемых чистые, другии епископ поставлен, или пресвитер, в своем сану да пребывает. Но обаче поставленыи от чистых епископ, или яко пресвитер да имать честь; или аще хочет града того епископ, да вдаст ему негде в селе епископию; несть бо мощно двема епископома быти во едином граде.

Толкование

От приходящих еретик, ко святей Божией соборней Апостольской Церкви, ови убо крещаеми бывают совершенно: друзии же, иже токмо миром помазуются: инии же токмо проклинают своя и иныя ереси вся. Сии же глаголемии чисти прельщени бывше в таковую ересь, от Навата пресвитера римския церкве: от него же и чистии наречени быша, того ради: понеже не приемлют покаяния обращающихся от грех. И второе женитися возбраняют. Двоеженца же отнюдь не приемлюще на общение. И таковии аще убо приступят к святей соборней Апостольской церкви, и исповедят двоеженца приимати на общение, и не хулити второго брака, и согрешающим и кающимся прощати грехи; и просто рещи, всем церковным последствующе повелением, свою ересь прокленше и иныя вся, прияти да будут, и токмо святым миром помажутся. Аще же неции от них суть и епископи, паки в своем чину да пребывают, токмо аще в том граде ин епископ соборныя церкве не обрящется: таковыи бо почтен будет иже исперва истинныи епископ, и един на епископстем престоле седит. Тойжде иже от чистых нарицаемый епископ, яко пресвитер да почтен будет: понеже не достоит двема епископома в едином граде быти. Аще же будет годе града того епископу, якоже рехом, да повелит епископом нарицатися ему: епископского же дела никако же прикоснутися. Аще ли же хощет, да в селе негде устроит его епископа.

Чистыми называли себя еретики, последователи Навата, Римской церкви пресвитера, который учил, падших во время гонения не принимать на покаяние, и двоеженцев никогда не принимать в общение Церковное, и в сих гордых и не человеколюбивых суждениях полагал чистоту своего общества.