Дивлюся же, яко ты требуеши от писания буквальныя точности, и думаеши, яко речение перевода есть принужденно, когда он хорошо выражает означаемый им предмет, но не прелагает собственно значения слова еврейскаго. Впрочем, не должно без внимания прейти вопрошение, предложенное мужем любознательным. Птицы небесныя и рыбы морския, и при сотворении мира, имели одинаковое происхождение: поелику оба сии роды животных изведены из воды: причина же сему та, яко оба имеют одно и то же свойство. Ибо одне плавают в воде, а другие плавают по воздуху. Посему и упомянуто о них совокупно. Состав же слов псалма не точно соображен в отношении к рыбам, но в отношении ко всем тварям, живущим в водах, совершенно правилен. Ибо человеку покорны птицы небесные и рыбы морские, и не сии токмо, но и все твари, преходящия стези морские. Ибо не все живущее в воде есть рыба, как-то: китообразные животныя, киты, зигены, дельфины, тюлени, еще же кони, псы, пилы, и мечи рыбы, и морские крабы: и есть ли угодно, кропивы и гребни, и все черепокожныя, из коих ни едино не есть рыба, все же суть преходящия стези морския. Таким образом три суть рода: птицы небесныя, рыбы морские, и те животныя, обитающия в водах, которыя отличаются от рыб, но такожде преходят стези морския.¹⁾

Между прочим, Амфилохий просил Василия Великого объяснить, как надо понимать слова Давида (Пс. 8:9): τά πετεινά τού ούρανοΰ καί τούς ιχθύας τής θαλάσσης τά διαπορευόμενα τρίβους θαλασσών (птиц небесных и рыб морских, все, преходящее морскими стезями); ответ святого Василия на этот вопрос составляет настоящее правило, которое, впрочем, не содержит в себе никакого канонического постановления.

Хотя не ясно, каким был вопрос, но, судя по ответу, Амфилохий спросил Василия, почему Давид, говоря в 8-м псалме о человеке: Все покорил под ноги его… птиц небесных и рыб морских, проходящих стези морские, во-первых, соединил птиц небесных и рыб морских и, во-вторых, грамматически связал слова проходящих стези морские не со словом рыб, как следовало бы в соответствии с грамматикой, а со словом птиц²⁾. На первое недоумение святой отвечает, что причина, по которой Давид соединил в речи птиц и рыб, в том, что оба рода этих животных созданы из воды и имеют одно и то же свойство: как рыбы плавают в воде, действуя своими маленькими плавниками как веслами, а хвостом – как рулем, так и птицы плавают в воздухе, крыльями действуя как лопастями, а хвостом – как рулем.

А на второе недоумение св. Василий отвечает, что проходящие стези морские относится не к рыбам, а ко всем животным, обитающим в воде³⁾. Таковы, например, гигантские киты; моллюски, покрытые раковиной, т. е. гребешки и пр.; ракообразные, например креветки и крабы; и моллюски вообще, например каракатицы, осьминоги, кальмары и пр. Все эти животные не называются рыбами. Итак, Давид говорит, что человеку покорены три рода животных, происшедших из воды: птицы, рыбы и все прочие, живущие в воде, но не относящиеся к рыбам (это помимо четвероногих животных, которые сотворены из земли).

Вопрос ясно не указан; но, судя по ответу Василия Великого, можно догадываться, что он был таков: «каким образом Давыд упомянул вместе о птицах небесных и рыбах морских, и опять сказал: преходящия стези морския (Пс. 8, 9)? Прибавку эту он сделал, по-видимому, излишне». Итак, относительно того, что птицы и рыбы упомянуты совокупно, (святый отец) говорит, что и те и другие изведены из воды и оттуда получили свое бытие. Это очевидно из того, что одно и тоже свойство присуще и рыбам и птицам: ибо рыбы плавают в водах, а птицы плавают по воздуху; первыя с помощью перьев, а для управления пользуются хвостом; подобным же образом и птицы летают с помощью крыльев, а хвостом пользуются для оборотов и для движения в прямом направлении. Относительно же того, что Псалмопевец не к делу сказал о рыбах и о преходящих стези морския, отвечал, что не все живущие в воде причисляется к рыбам; ибо ни китовидныя животныя, ни черепокожия и некоторыя другия, например сипии, полипы и однородные с ними, не называются рыбами. Таким образом существуют три рода (водяных животных): птицы, рыбы и все то, что хотя живет в воде, но к роду рыб не причисляется.

О птицах небесных и рыбах морских Писание сказало совокупно потому, что те и другия получили бытие из моря; а слова: преходящия стези морския – присовокупило для обозначения китовидных животных и черепокожих, из которых ни одно не есть рыба.

Сие относится к греческим словам псалма 8 стиха 9: τά πετεινά τού ούρανού, καί τούς ίχθύας τής θαλάσσης τά διαπορευόμενα τρίβους θαλασσών, в которых вид несообразности грамматической подал повод святому Амфилохию к вопросу, и святому Василию к настоящему изъяснению.