(30 сентября 1931 года, № 7467)

Его Высокопреподобию отцу архимандриту Василию Димопуло, представителю Вселенского Патриарха в СССР

Всестороннее обсудив сообщенное мне Вашим Высокопреподобием приглашение Святейшего Патриарха Вселенского избрать представителей от Русской Православной Церкви для участия в так называемой Догматической Комиссии в Лондоне и в Предсоборном Совещании (Просинод) на Афоне и обменявшись мнениями с Преосвященными Членами Патриаршего нашего Священного Синода, я должен уведомить Вас, что первое приглашение Его Святейшества считаем для себя неприемлемым.

Догматическая Комиссия, как нам известно, является далеко не первым, а скорее одним из последних, если не прямо завершительным шагом Вселенской Патриархии по пути к соединению с Англиканской Церковью. Это дело ведется уже не один год, и Вселенской Патриархией (как и некоторыми другими автокефальными Православными Церквами) в целях того же соединения приняты весьма важные решения. Нам известно, например, о признании англиканской иерархии. Между тем Русская Православная Церковь не только не приглашалась высказать свое мнение по тому или другому обсуждаемому догматическо-каноническому вопросу, но и не была своевременно и в надлежащей полноте осведомляема о принятых уже решениях. Например, мы до сих пор официально не знаем, в чем выразилось участие представителей Православных Церквей в последней Ламбетской Конференции и приняты ли там какие-либо небезразличные для Православия решения. О признании англиканской иерархии я узнал случайно из заметки в Афинской «Екклисиа» о том, что Блаженнейший Патриарх Александрийский вместе с Рождественским поздравлением и как бы в виде Рождественского подарка послал Архиепископу Кентерберийскому постановление своего Синода о признании англиканской иерархии, к чему журнал добавлял, что Константинопольской Патриархией эта иерархия признана еще раньше. Казалось бы, Русская наша Церковь и по числу своих пасомых, и по своему значению в православном мире заслуживала в данном деле более внимательного к себе отношения со стороны Матери-Церкви Константинопольской, и голос нашей Русской Церкви, своевременно выслушанный, едва ли был бы лишним при решении столь важного вопроса. Не забудем, что вопрос этот имеет не местный интерес, что он затрагивает самую нашу веру, наше общецерковное достояние, вверенное единству всех Православных автокефальных Церквей, а не некоторым из них. . .

Теперь нас приглашают, но мы уже не можем и не считаем удобным принять это приглашение, чтобы потом не оказаться пред каким-нибудь неожиданным для нас совершившимся фактом и не нести ответственности за решение, разделять которое по совести мы не будем.

Да и по существу своему вопрос о соединении Церквей требует величайшей осмотрительности. Действительную ценность здесь имеет лишь то соединение, которое покоится на полном единстве упования. Мы со своей стороны не можем отказаться от веры, что только наша Православная, уцелевшая на Востоке Церковь есть Церковь Христова. Соединение с нашей Церковью какого-либо иного общества мы можем мыслить лишь под образом спасения утопающих. Было бы странно, если бы утопающий прежде, чем принять помощь с корабля, начал ставить какие-нибудь свои условия. Это было бы ясным признаком того, что он или не хочет быть спасенным, или не сознает безнадежности своего положения.

Если для соединения с англиканами и теперь уже потребовались с нашей стороны уступки, притом экстренные (без достаточной подготовки к ним общеправославного сознания), то есть основания опасаться, что плодом всех сношений и переговоров с англиканами будет не подлинное единство англикан с Церковью, а лишь внешний, так сказать, дипломатический союз, прикрывающий внутреннее расхождение. Но для Церкви Христовой в собственном смысле, с точки зрения Ее вечной задачи спасения душ (которая одна оправдывает бытие Церкви), такой союз особой ценности не имеет, он скорее даже опасен. Как и всякий союз, основанный на умолчании, такой союз уже в самом себе носит начатки разложения. С другой стороны, погоня за призрачным единством с англиканами может грозить нам нарушением единства внутри самой Православной Церкви.

Ввиду всех этих соображений мы воздерживаемся от участия в деле унии с англиканами, оставляя за собой право иметь свое суждение впоследствии.

Что же касается приглашения к участию в Предсоборном Совещании, имеющем быть в 1932 году на Афоне, то, рассмотрев этот вопрос тщательно, я сочту своим долгом о нашем решении уведомить Ваше Высокопреподобие в свое время.

Вашего Высокопреподобия покорнейший слуга

Сергий, Митрополит Нижегородский

(Журнал Московской Патриархии №7-8 1932 г.)