В ХРАМЕ
В пасмурный осенний вечер, когда воздух удивительно свеж, когда в нем разлиты ароматы плодов, особенно приятно войти под своды храма. Подобно тому, как путник, вступивший в оазис с живительной влагой, забывает у раскаленных песках пустыни, так вошедший во храм чувствует, что обыденная жизнь с ее шумом, движением, мелочами осталась далеко за дверьми . . .
«Житейское море, воздвизаемюе напастей бурею», захлестывает нас слабых и суетных своими волнами. Но Господь любовно протягивает каждому страждущему руку помощи: «Приедите ко Мне все труждающиися и обремененнии, и Аз упокою вы». Храм, его праздничное и вместе с тем скромное убранство настраивает вошедшего на особый лад. Кажется, что попал на задушевную беседу кроткого Пастыря, окруженного толпой учеников, и невольно боишься резким движением или громким звуком помешать этому единению. Стараешься отогнать от себя докучливое земное: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей».
И с первой же минуты чувствуется, что ты вступил в дом Отца твоего, в свой дом, в который ты, возможно, по тем или иным обстоятельствам, давно не заглядывал, но каждый уголок которого тебе дорог и близок.
Служба еще не начиналась . . . Словно застыли на своих местах стройные очертания подсвечников. Поблескивают хоругви. Вспыхивают один за другим язычки возжигаемых свечей. Земные поклоны, шопот, сдержанное покашливание . . .
Оглянись вокруг. Разве все то, что встречает твой взор, не знакомо и не мило тебе уже с того возраста, когда человек начинает себя помнить?
Вот Пречистая Богоматерь и юноша Иоанн Богослов, не спускающие взоров с распятого Спасителя . . . Спаситель с поникшей главой и истомленным ликом. Капли крови и пота орошают Его бледное чело . . . И дощечка со словами: «Иисус Назарянин Царь Иудейский»… Кроткий лик согбенного от молитвенного подвига св. Серафима Саровского. Строгий и ясный взгляд святителя Николая Мирликийского, страстного поборника веры Христовой…
Разве не необычайно дорог нам образ, изображающий убогий вифлеемский вертеп, где на соломенной подстилке родился Тот, Кто явился в мир, чтобы проповедывать учение о любви и мире? Над яслями Предвечного склонилась Пресвятая Дева; заботливо взирает на них хранитель Святого Семейства Иосиф, распростерлись на земле принесшие дары волхвы. Яркая звезда горит в небе, и нам слышится хор ангелов, сладостно взывающий: «Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человецех благоволение»!
Не так же ли трогателен и образ, на котором принесенного в храм Младенца встречает вдохновенный старец Симеон, чтобы возвестить окружающим о Его великом предназначении?
Неизреченная благость Господня: «Научитеся от Мене, яко кроток семь и смирен сердцем и обрящете покой душам вашим». Робость, волнение, стыд — все те чувства, которые непременно испытывает каждый при свидании с отцом, которого он по лености или нерадению своему не посещал,— все они быстро исчезают в храме, когда тебя сразу встречает Всепрощение и Кротость.
И все-таки трудно не волноваться. Я не могу не волноваться всякий раз, когда слышу шорох отодвигаемой завесы царских врат, когда сквозь кружево резьбы царских врат проступают очертания престола и разноцветные огни семисвещника.
«Благослови, душе моя, Господа!»
Плывут дивные песнопения. Можно ли оставаться равнодушным, внимая их напевам, их изумительным словам? Не загорается ли желание стать сладкопевцем, чтобы воззвать согласно с поющими: «Господи, устав мои отверзеши и уста моя возвестят хвалу Твою!»
Я перебираю в памяти имена достославных святых, чьими трудами создано такое множество молитв. Что может быть лучше их? Самые доступные слова обращения к Творцу оставил человечеству Сам Спаситель. Святые отцы создали ряд необычайной красоты песнопений: Иоанн Златоуст, Иоанн Дамаскин, Андрей Критский, Ефрем Сирин, Симеон Богоприимец, псалмопевец и пророк Давид,—какие замечательные прошения, стихиры, проникновенные акафисты и каноны вышли из под их пера!
Вот шествует на литию, опираясь на посох, сопровождаемый сонмом священнослужителей владыка в мантии и омофоре, напоминая о преемственности благодати. Ведь точно так же ступал некогда по плитам тогда только что отстроенного Успенского собора первосвятитель московский Петр. Так же вкупе с верующими молили Вседержителя: «И милостив, милостив буди, Владыко, о гресех наших!», святители Митрофан Воронежский и Дмитрий Ростовский. Орлец, на который сейчас ступит епископ, напоминающий о непрестанном стремлении к небу, побуждает молящихся закрыть двери сердца для любого житейского помысла.
Как прочен корабль Церкви Христовой и сколь дивен удел тех, кто доверил себя сени его незыблемых парусов! Воистину блаженны уверовавшие, яко будет совершение глаголанным им от Господа!
Прекрасно наше богослужение. Оно воспроизводит события кратковременной земной жизни. Сына Божия. С какими разнообразнейшими просьбами обращаются люди к Его Пречистой Матери, памятуя непрестанно, что «много может моление Матери ко благосердию Владыки». Святая Церковь повелевает нам не скорбеть и не печалиться в дни кончины праведников и мучеников. Она призывает нас, напротив, радоваться тому, что перед престолом Всевышнего появились такие усердные ходатаи за нас.
Вряд ли кто может без содрогания слышать в Великий Четверг бесхитростные повествования евангелистов о нечеловеческих муках, принятых Тем, Кому человечество обязано своим» спасением. Но печаль не смеет полонить нас. Ибо всего через два дня мощное ликование овладеет всем нашим существом, потому что Христос победил смерть, открыв Своим Светлым Воскресением источник нетления, в нем же утверждаемся.
Замечательный вклад в сокровищницу православия сделала наша Русская Церковь, давшая миру множество святых, каждый из которых блистает добродетелями и выдающимися чертами нашего великаго народа. Достойно прославляется равноапостольный князь Владимир, мудро познавший истину и величие христианства и насадивший его в нашей обширной земле, благоверный князь Александр Невский, прославленный воевода и ратник, непреклонный разитель врагов Руси; святые Михаил и Феодор Черниговские, принявшие мученический венец за родную веру и обычаи. Горячо чтут, преподобного Сергия Радонежского, мудрого инока и вдохновителя русского воинства, воспитавшего в стенах обители иноков-патриотов Пересвета и Ослябю, на поле Куликовом живот свой положивших. Ревностный миссионер св. Стефан Пермский, возводивший храмы и часовни в глухих когда-то лесах Печорского края; святые угодники Соловецкого монастыря, преукрасившие очаг православия посреди холодных вод Белого моря и много-много других.
…Исповедайтеся Богу небесному, яко благ, яко ввек милость Его…
Как-то просторнее и выше делается залитый светом алтарь. Радостно простирает ангел пальмовую ветвь воскресшему Христу. Величественно горят паникадила. Утопает в цветах икона прославляемого святого.
В полном уже облачении стоит владыка на кафедре. Отблески свечи переливаются в украшениях панагии и митры. Воедино слились голоса духовенства и молящихся: «И чтим святую память Твою, наставниче монахов и собеседниче ангелов». И пока величание повторяется на обоих клиросах, бесшумно расступается народ, благоговейно склоняя головы, и трикирий прокладывает дорогу преосвященному, освящающему каждением весь храм.
Растекаются благовонные клубы фимиама. И хотя снова сомкнулся проход, далеко уже мерцает свеча, но долго стоит еще в глазах богомольцев благолепный облик преосвященного.
Господь не отказывает никому в спасении. Не по грехам нашим воздает Он. Больше того. Его высокое гостеприимство простирается так далеко, что небо радуется обращению одного грешника больше, чем водворению множества праведников. «Не до конца прогневается, ниже во век враждует».
Святая Церковь содействует возвышению человека, расцвету всех Добрых начал, заложенных в нем Провидением, которые мы, смертные, нередко заглушаем по собственному нерадению. Святая Церковь не устает поучать нас глаголами вдохновенных книг, она являет нам великолепные примеры преподобных, сумевших отыскать среди чащи мира извилистые и трудные тропинки к вечному блаженству.
И как цветы раскрывают свои чашечки под лучами восходящего, солнца, отворим и мы наши души для той любви, которую источает Всеблагий, и воскликнем в умилении: «Слава Тебе, показавшему нам свет!»
ГЕОРГИЙ АЛЕКСАНДРОВ